Клим Ворошилов. Первый Маршал страны Советов. Друг - Страница 173


К оглавлению

173

Переворотчикам пришлось похабным ртом Хрущева начать антисталинскую компанию на XX съезде. Если кто внимательно читал ту злополучную речь Никиты, тот понял, что там весь вопрос был в репрессиях в отношении «ленинской гвардии», т.е. в отношении троцкистов, которых постреляли в 1937–1938 гг. Ни кулаки, ни «за три колоска» Хруща не волновали. Сталину было предъявлено обвинение именно в политических репрессиях. В самом докладе Хрущ еще и довольно прозрачно намекал сталинским соратникам, что, мол, давайте, соглашайтесь с тем, что вы все ходили напуганные, поэтому и молчали. Намека они не поняли.

По-прежнему занимали почти все высшие посты в органах исполнительной и законодательной власти и совали палки в колеса политике ЦК. До июня 1957 года. Потом состоялся визит Климента Ефремовича в Китай… Впрочем, этот ключевой момент в истории нашей Родины и противостояния марксистов-ленинцев-сталинцев троцкистскому охвостью я рассмотрю в заключительной главе. Именно после возвращения из Китая Ворошилова сталинская команда дала свой последний бой (у Ворошилова он еще не был последним) троцкистскому ЦК.

Из официальной истории «антипартийной группы» мы знаем, что они пытались на заседании Президиума ЦК Н.С. Хрущева выкинуть с поста первого секретаря ЦК КПСС. Кто этому еще верит, пусть в зеркало на себя посмотрит и макаронные изделия с ушей стряхнет. Молотов, Маленков и Каганович Устав КПСС знали не хуже «историков», они знали, что выборы руководящих органов Партии — прерогатива съезда и ЦК. Хрущ мог только издеваться в особо оскорбительной манере над ними, если бы они стали его «свергать» с поста 1-го секретаря, уж оснований для паники у него точно никаких не было. Но паника была.

Такая, что на то заседание Президиума толпой ломились члены ЦК, которые были в Москве, Климент Ефремович периодически выходил из зала заседания в холл и чуть не пинками отгонял их от двери. Перепуганный маршал Г.К. Жуков поднял на уши военно-транспортную авиацию и начал срочно свозить в Москву со всей страны членов ЦК.

Сейчас уже точно невозможно, кажется, установить, что спровоцировало выступление Маленкова, Молотова и Кагановича против Хрущева на заседании Президиума ЦК 18 июня 1957 года. Стенограммы этого заседания не велось, остается только прибегнуть к стенографическим материалам июньского Пленума ЦК КПСС 1957 года, которые впервые были опубликованы в 1998 году: «Стенограмма июньского пленума ЦК КПСС и другие документы». Под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. Н. Ковалева, А. Коротков, С. Мельчин, Ю. Сигачев, А. Степанов. М.: МФД. МФД — это Международный фонд «Демократия», поэтому, хотя стенограмма и анонсирована, как неправленая, но… да правилась она, конечно, еще тогда, когда поступала от стенографистов в архив. И потом уже неизвестно, что туда добавили и что в ней изменили под руководством А.Н. Яковлева. Доверять этому академику можно только в стадии крайне идиотской наивности.

Я только могу подозревать, что заговорщики из ЦК не могли больше терпеть в руководстве партии и государства присутствие старой гвардии. Та экономическая политика, которую вело ЦК в противовес Правительству, начала давать всходы в виде начавшегося ухудшения жизни народа. Практика снижения цен закончилась, они поползли вверх, освоение целины не привело к повышению уровня обеспечения страны продовольствием, первые большие урожаи были профуканы из-за отсутствия инфраструктуры, зерно растеряли и сгноили, а следующие годы сопровождались резким падением урожайности из-за ветровой эрозии целинных почв. Сельское хозяйство традиционных районов из-за перераспределения средств на освоение целины оказалось в загоне и не могло компенсировать нехватку зерна из новых районов. Чрезмерно раздутое производство средств производства остановило развитие легкой промышленности, магазины начали пустеть, цены на товары народного потребления стали расти. Передовицы партийных газет были заполнены статьями о том, как решения XX съезда КПСС положительно сказались на жизни народа, как партия вела борьбу за то, чтобы догнать и перегнать Америку по производству мяса и молока, но уже в народе началось глухое брожение, которое через несколько лет взорвется бунтами рабочих. Члены ЦК, секретари Республик и обкомов, наивными дурачками не были, КГБ работал, и справки с информацией о начавшемся глухом ропоте народа они читали. Поэтому знали, что если начнутся бунты рабочих, то позиции сталинцев могут усилиться настолько, что судьба установленной в результате переворота диктатуры партии может повиснуть на волоске.

Меня много критикуют за мое утверждение, что Советская власть после смерти Сталина была ликвидирована и реализована идея Зиновьева о диктатуре партии. Обвиняют в том, что я занимаюсь конспирологией, утверждая, что Союза Советских Социалистических Республик после 1953 года не существовало, было только государственное образование носившее такое название по недоразумению.

Только это не моё «историческое открытие». Июньский пленум 1957 года открылся докладом Суслова о том, что происходило на заседании Президиума ЦК с 18 июня, докладчик озвучил суть претензий к Хрущеву: «Прения фактически открыл тов. Маленков, который сказал, что в Президиуме ЦК сложилась невыносимая обстановка, которую долго терпеть нельзя. По словам тов. Маленкова, тов. Хрущев нарушает принцип коллективного руководства, у нас растет культ личности Хрущева, что он, тов. Хрущев, как Первый секретарь, не объединяет, а разъединяет членов Президиума, неправильно понимает взаимоотношения между партией и государством, сбивается на зиновьевское отождествление диктатуры пролетариата с диктатурой партии».

173