Ладно, это мой субъективный взгляд на историческую эпоху. Но в «протоколе допроса Н.И. Ежова» есть совсем поразительная вещь — бездействие прокуратуры, молча наблюдавшей и даже прикрывавшей незаконные действия сотрудников НКВД. Ежов объяснил эту ситуацию тем, что прокуроры его сотрудников боялись. Вот от этого уже хочется даже расплакаться. Надзирающий орган боялся органа поднадзорного! А.Я. Вышинский тоже Н.И. Ежова боялся?
«Патриоты-сталинисты», сверкая незамутненным глазом, сегодня утверждают, что Ежова и его подельников расстреляли за то, что они развязали массовые незаконные репрессии. Всё у них кажется вполне логичным, они убедили в этом огромное число людей. Одна закавыка только — как уцелели Генеральный прокурор Вышинский и масса прокуроров на местах, которые своим бездействием и пособничеством преступникам в НКВД допустили такую ситуацию?
Одно то, что расправа с Ежовым за незаконные массовые репрессии минула такой же расправы с прокурорами, все «массовые ежовские репрессии» превращает в наглую и нелепую ложь, в фейк, как выражаются на интернетовских форумах. Этот фейк понадобился для того, чтобы представить Сталина, Ворошилова, Молотова, Кагановича, Маленкова преступниками. Не более того.
«Слово предоставляется товарищу Брежневу — Председателю Президиума Верховного Совета СССР», — объявил Председательствующий. Первый маршал особенно внимательно разглядывал своего преемника на посту главы государства. Его давно интересовала эта фигура, невозможно было не заметить, что именно Брежнев с группой молодых членов ЦК, центром которой высветился Николай Патоличев, были ядром заговорщиков, совершивших в партии переворот. Никита — это фигура временная, козел отпущения на случай неудачи. На июньском Пленуме 1957 года и событиях ему предшествующих, Президиуме по Хрущеву, компания Патоличева, когда они прибежали на заседание, высветилась окончательно, самыми активными были.
«За 1956–1961 гг. в народное хозяйство нашей страны вложено больше средств, чем за все годы Советской власти до XX съезда КПСС…», — маршал едва удержался, чтобы не расхохотаться, когда услышал эти слова. Лёня Брежнев явно даже не читал, какую чушь ему вписали в доклад. Утруждать себя работой, даже корректировкой того, что ему готовили секретари, уж не говоря о том, чтобы самому свои выступления готовить, он не любил. Не для того, как говорится, власть брали, чтобы утруждать себя.
«… фракционеры, догматики и маловеры, порвавшие связь с народом, — Молотов, Каганович, Маленков, Ворошилов, Булганин, Первухин, Сабуров и примкнувший к ним Шепилов вступили в антипартийный сговор, направленный против ленинского курса, выработанного XX съездом КПСС. Отягощенные грузом прошлого и тех ошибок и преступлений, которые были совершены на этой почве и за которые они должны нести ответственность перед партией и народом, они не хотели смириться с восстановлением ленинских принципов и норм жизни и политики нашей партии. Как во внутренней, так и во внешней политике они были и остались ревизионистами, сектантами и безнадежными догматиками, цепляющимися за старые, изжившие себя формы и методы, отвергающими все новое, что зарождается жизнью и вытекает из интересов и развития советского общества».
«Лёня, ты бы хоть определился до конца: кто мы — догматики, или — ревизионисты? Всё в одну кучу свалил», — маршалу даже весело стало.
Пройдет совсем немного времени, когда будут подавлены силой выступления рабочих против политики КПСС, затормозившей развитие страны и окунувшей народ в уравниловку и перманентно убогую, серую жизнь, когда во время подавления выступлений возмущенного народа компания Брежнева почувствует, что уже полностью контролирует партию, армию, КГБ и МВД, ставшего ненужным Никиту Хрущева тихо отправят на пенсию. Настанут райские времена для партийной номенклатуры.
Быстро спивающийся Брежнев будет утруждать себя почти только чтением раз в 4 года на съездах партии подготовленных для него докладов, наполненных лживой статистикой успехов и достижений. Народ будет потешаться над его манерой произносить слова, едва ворочая челюстью после долгих дней запоя. Сначала для масс вбросят информацию, что Лёня потерял челюсть на войне и ему вставили вместо нее протез, потому так трудно ему говорить. Потом министр здравоохранения Чазов будет объяснять, что это из-за снотворного… Да, так сильно за страну он переживал ночами, что без «колес» даже спать не мог…
Я много «ласковых» слов уже написал в адрес советских историков, и, наверно, совершенно напрасно написал. Какие к черту историки в Советском Союзе могли быть, если лысый Никита на XX съезде прямо объявил о ликвидации исторической науки. Ничего двусмысленного в его указании исправить книги по истории и написать новые не было. После этого единственным историком в стране стал идеологический отдел ЦК КПСС.
Полководческая деятельность Климента Ефремовича Ворошилова в период до Великой Отечественной войны явилась объектом особо изощренной лжи со стороны идеологов ЦК КПСС. Умолчания о ней этим родителям перестроечных пропагандистов было мало. Они пошли даже на то, что блестящую победу Красной армии в Финской зимней войне 1940 года представили как компанию почти неудачную. Победу в ней — пирровой. Закономерно, что современная военно-историческая наука, действуя в направлении этой логики, уже прямо говорит о том, что Маннергейм нанес Советскому Союзу поражение.